Аресты, расстрелы и реабилитация. Потомки репрессированных гомельчан вспоминают своих предков в новом фильме о сталинских репрессиях

В Гомеле презентовали документальный фильм, который сняла журналистка Лариса Щирякова. В ленте под общим названием «Советские репрессии на Гомельщине» в трех частях рассказывается о личных историях людей, пострадавших от репрессий.

В первом фильме речь идет о судьбе православного священника Павла Гинтовта и его семьи. Его обвинили в «антисоветской агитации» и расстреляли в январе 1933 года. Историю отца Павла в ленте рассказывает его внучка Юлия Гинтовт. Ее матери на момент ареста отца было 13 лет. Юлия хранит документы и фотографии репрессированных родственников. Она говорит, что дедушка пользовался большим авторитетом в Гомеле.

Он родился в семье шляхтича, мелкого дворянина Викентия в 1877 году. После окончания духовного училища и Минской духовной семинарии в 1901 году начал работать в окружном варшавском суде, поскольку решил продолжить образование и поступил в варшавский ветеринарный институт. Но из-за студенческих волнений институт закрыли. В Варшаве Павел Гинтовт познакомился с будущей женой, Леонилой Антоновной Черенович. В 1912 году дедушку рукоположили в сан священника.

Отец Павел служил во многих храмах Гомеля, имел награды. В последние перед арестом годы служил в Свято-Георгиевском храме, который находился в районе современной площади Восстания. Священника характеризовали как очень образованного, интересного, порядочного, великодушного человека.

Он пользовался большой популярностью среди гомельчан, потому что у него всегда находились слова утешения в то трудное время. Люди шли к нему за советом, за помощью. Авторитет отца Павла был непререкаем, и это вызывало зависть у властей. Его склоняли к сотрудничеству, но человек остался верен принципам православия и, конечно, отвергал эти попытки.

В январе 1933 года священника арестовали и предъявили обвинения в антисоветской деятельности, которую он якобы проводил в своих проповедях. В марте того же года отца Павла расстреляли.

Моя мама Ксения присутствовала при аресте, ей было всего 13 лет. Она всегда вспоминала этот момент со слезами. Конечно, мы понимаем, что все обвинения были сфабрикованы, и честные, порядочные, умные, образованные люди были неугодны советской власти.

Супруга отца Павла тяжело переживала горе. Ее вместе с младшей дочерью Ксенией отправили в ссылку. В то время старшие дочери Нина и Вера уже были замужем. Благодаря тому, что Вера с мужем жили в Москве и писали в разные органы, им разрешили взять в свою семью Леонилу Антоновну и Ксению.

У Нины, старшей дочери отца Павла, была тяжелая судьба. Она вышла замуж за Константина Груздевского и уехала с ним в Муром, там мужчина начал работать на вагоностроительном заводе. Константин был умным, образованным, творческим человеком, эти качества вызывали зависть, и коллеги написали на него донос. В 1937 году его арестовали и расстреляли. Нину, как жену «врага народа», допрашивали и в итоге тоже арестовали, осудили на 8 лет лагерей. Двоих сыновей отправили в детские приемники, причем разные. Но родственники смогли найти и приютить детей. Отбыв весь срок, Нина забрала сыновей и вернулась в Гомель, где провела остаток жизни.

Вторая часть фильма посвящена семье Евгения и Валерии Ольшамовских. Евгений Ольшамовский до ареста работал заместителем начальника железнодорожного вокзала в Гомеле. Жену и мужа расстреляли в один день в ноябре 1937 года. Правнучка репрессированных Валерия Ольшамовская из Санкт-Петербурга вместе с детьми осенью 2021 года приехала в Гомель, чтобы увидеть вокзал, где работал дед, дом, где жили Ольшамовские, тюрьму, где их держали до расстрела. На одном из мест массовых расстрелов НКВД в Бутулинском лесу Валерия в фильме рассказывает о судьбе дочери расстрелянных — ее бабушки Людмилы, делится своими переживаниями и мыслями по поводу семейной драмы своих предков.

Моя бабушка Людмила родилась в Гомеле в 1932 году, а в 1937 году уехала в Ленинград — не по своей воле, а потому что осталась без родителей. Несмотря на то, что ей тогда было всего 5 лет, бабушка запомнила, как забирали отца. Пришли ночью. Мама на следующий день пошла в тюрьму и понесла передачу. Ее не взяли. Тогда она стала ходить и доказывать, что ее муж честный человек, что это ошибка. В итоге арестовали и ее. Когда маму Людмилы забирали, она держала ребенка на руках. Подошел какой-то мужчина и предложил поиграть с печатной машинкой — забрал с маминых рук. Больше она свою маму не видела, — рассказывает Валерия.

Она хотела бы найти могилы расстрелянных родственников, узнать больше информации о них. Валерия считает, что очень важно рассказывать правду о тех событиях — чтобы они больше никогда не повторялись. Она благодарна тем, кто борется за память о невинно убитых и надеется, что появятся те места, куда можно будет прийти и почтить память репрессированных.

Валерия добавила, что 1950–1960-х годах на запросы стали приходить ответы о том, что расстрелянные прадедушка и прабабушка реабилитированы посмертно. Позже, в 2000-х годах пришли справки из ЗАГСа Железнодорожного района Гомеля о том, что записи о смерти родственников внесены в 1950-х годах. В одной справке указано, что Евгений Ольшамовский умер в 1941 году, а его супруга — в 1943 году. Появилось еще больше вопросов и непонимания — ведь есть дата расстрела, есть номер дела.

Третья лента рассказывает о драматической судьбе крестьянина Василия Ерохина из-под Речицы. О нем рассказывает внучка Елена Ленкевич. Съемочная группа побыла в деревне Казановка, где жил с семьей ее дед Василий. За переписку со своими сестрами, которые в 30-е годы жили на территории Западной Беларуси в тогдашней Польше, его обвинили в шпионаже и осудили на 10 лет лагерей без права переписки. Василию Ерохину посчастливилось вернуться с Колымы, где он отбывал наказание, дожить до старости в окружении любящих родственников.